Когда Кейт Мосс было 14 лет, она оказалась в раю: по­летела отдыхать на Бага­мы с младшим братом и отцом. Эту поездку она запомнила надолго не только из-за моря, солнца и перво­го, хоть и короткого, курортного ро­мана. В нью-йоркском аэропорту имени Джона Кеннеди произошло то, что предопределило ее будущее: на нее обратила внимание агент Сара Дукас.

Еще недавно Дукас работала представителем лондонского мо­дельного агентства IMG, а теперь открыла собственное дело - агентс­тво Storm, то есть «Ураган». Но бури и натиска не получалось. Дела шли неважно: именно поэтому Сара и прилетала в Нью-Йорк, надеясь, что здесь сможет подыскать лица, которые потом получится с выго­дой предложить модным журна­лам. Пользы от поездки не было ни­какой: мало кто желал отдать свое портфолио никому не известно­му агентству. Сара понимала, что рассчитывать, кроме как на себя, ей не на кого и что лица надо ис­кать самой - высматривать в толпе, в магазинах, пиццериях, даже аэро­портах, хотя здесь вряд ли можно о чем-то договориться: все равно через минуту объявят посадку. Од­нако Сара по привычке разгляды­вала толпу. И увидела Кейт: ску­ластенькая, с широко расставленными светло-карими глазами, в которых, как в зеркале, от­ражалась толпа, - эти глаза были до странного безучастными. Сара поняла: вот оно, ее долго­жданное Лицо. Лицо «не с общим выражением».

О том, что детство прошло и началась взрос­лая, самостоятельная жизнь, Кейт поняла рань­ше многих своих сверстниц. За год до поезд­ки на Багамы развелись ее родители. Это был болезненный развод: младший брат Ник ушел жить с отцом, Питером Моссом, Кейт осталась с матерью Линдой. Жили они в Кройдоне, рабо­чем пригороде Лондона, Кейт ходила там в шко­лу, довольно поганую. Училась из рук вон плохо: кое-как успевала только по физкультуре. Школа была для нее всего лишь способом убить время:

«Пока взрослые были на работе, мы шатались из дома в дом и тырили припрятанное «предка­ми» спиртное. Иногда везло - у кого-нибудь на­ходили «косячок»... - рассказывала потом Кейт о своем отрочестве. - Да и дома мне ничего не запрещали.

Я курила, под утро возвращалась с вечеринок... Родителям было наплевать - они все время ругались, им было просто не до меня». Кейт подрабатывала - сначала в магазине иг­рушек: вела учет резиновых пауков. Потом при­строилась на масленичном карнавале - про­давала билеты на аттракционы. Но это дело ей быстро наскучило, она позвонила хозяину, при­творилась больной и отправилась с подружка­ми покататься на той самой карусели, которую должна была обслуживать. Хозяин ее заметил и уволил в ту же секунду. В целом детство Кейт сложно было назвать счастливым. Поэтому ор­ганизованная отцом поездка на Багамы сулила море впечатлений.

«Конечно, мне, как и всем девчонкам, хоте­лось стать моделью, - вспоминала Кейт. - Но я никогда всерьез к этому своему желанию не относилась. Как-то одна из девчонок сказала: «Я хочу стать моделью», и я подумала: вот дура-то! Я б никогда такого не сказала! Ну а еще я, ес­тественно, хотела петь и играть в рок-группе: это было равноценное желание».

Отец к предложению Сары Дукас отнес­ся с интересом, а вот мать была катего­рически против: она считала, что все это - чис­той воды блажь, да и опасно! Девчонке-то голову задурить ничего не стоит! Несмотря на разногласия в семействе, Сара Дукас легко не отступи­лась. Она привела Кейт в сту­дию и проверила свои впе­чатления с помощью фото­камер. Да, это было то самое идеальное лицо, готовое пре­ображаться. Само по себе оно было пустоватым, но профес­сионал способен придать ему осмысленности и создать об­раз. В январе 1989-го пятнад­цатилетняя Кейт впервые по­явилась в журнале The Face («Лицо»), в фоторубрике, озаг­лавленной «Третье лето любви».

«Первое лето любви» случи­лось в 1967 году в Сан-Фран­циско - так называли непре­кращающийся карнавал-хеп­пенинг, устроенный съехав­шимися туда со всего мира хиппи. «Вторым летом люб­ви» англичане нарекли период 1988-1989 годов, когда наби­вавшиеся в огромные дискоте­ки-ангары толпы, воодушев­ленные музыкой и входивши­ми в моду таблетками экста­зи, снова принялись брататься и раскрепощаться. Главный редактор The Face Ник Логан, знавший толк в молодежной культуре, решил, что настало время «треть­его лета». Большеглазая, худенькая Кейт Мосс идеально подходила для того, чтобы напомнить о том, первом лете, символом которого была такая же хрупкая, похожая на мальчишку-беспризорника модель Твигги.

«Третьего лета», вопреки стараниям Логана, не получилось. Но журнал The Face обрел свое Лицо.

Поначалу дела у подопечной Сары Дукас шли не лучшим образом: Кейт кое-как окончила школу, участвовала в съемках, даже стала по­являться на подиумах, но на показы ее пригла­шали неохотно - Кейт была невысокой (169 см). В те времена на подиуме царили Синди Кроуфорд, Линда Евангелиста, Клаудиа Шиффер, Наоми Кэмпбелл - женщины эффект­ные, статные, уверенные в своей кра­соте. Это им первым присвоили зва­ние «супермоделей».

Мир узнал Кейт Мосс в 1993 году, когда знаменитый дизайнер Келвин Кляйн пригласил ее рекламировать свои но­вые духи Obsession. То, что в итоге предъявил Кляйн, назвали «героиновым шиком». Измож­денные бледные тела, темные круги под глаза­ми, отрешенность и фатальность во взглядах - все это противоречило популярному тогда об­разу телесного и душевного здоровья, которое излучали супермодели. Рекламная кампания вызвала широкий резонанс. Против популяри­зации «героинового шика» выступили не только правительственные и общественные организа­ции по борьбе с наркотиками, но даже тогдаш­ний президент США Билл Клинтон вставил сло­вечко: «Чтобы торговать одеждой, они реклами­руют наркоманию», - заявил он.

Масла в огонь подлило и сообщение о том, что фотограф Дэвид Сорренти, который делал эти снимки для Кляйна, умер от передозиров­ки наркотиков. А Кейт, сама того не ведая, ста­ла героиней первого в ее жизни скандала. Прес­са тут же пронюхала, что у этой тощей до невоз­можности девицы роман с братом Дэвида, Марио Сорренти, также известным фотографом, работавшим тогда на Кляйна.

За Кейт начали следить папарацци, а она и не думала усложнять им задачу. Похоже, она вообще старалась не задумываться о последс­твиях - обретенная популярность открыла для нее двери шикарных ресторанов и клубов всех модных столиц, и она отрывалась там по пол­ной. Марио ревновал ее до чертиков - они регу­лярно ссорились. Кто-то из светских хронике­ров, наблюдавших очередной скандал, сказал, что автоматическая винтовка М-16 не так страшна, как разъ­яренная Кейт Мосс.

В 1994 году в парижском кафе «Табак» она познакомилась с та­кой же неприкаянной душой - американским актером Джон­ни Деппом. К тому времени Депп уже снялся и в «Эдварде - Руки-ножницы», и в «Плаксе», и в «Эде Вуде», и в «Аризонской мечте». Он становился, что называется, «культовым» актером, но голливудские студии упорно не желали включать его в «категорию А», где числятся самые знаме­нитые и высокооплачиваемые коллеги. Да и вообще он был какой-то мрачно-скандальный. Несколько раз его арестовыва­ли за пьяные дебоши в гостиницах, а в 1993-м в принадлежавшем ему на паях с друзьями лос-анджелесском клубе «Гадюка» умер от передо­зировки актер Ривер Феникс. К смерти Феник­са Депп никакого отношения не имел, но пошел слух, что в клубе приторговывают наркотика­ми. Чуть ли не сам Джонни этим занимается...

Мосс и Депп были вместе четыре года: то сходились, то расходились. Отношения были бурными. Выясняли они их в промежутках между съемками - он в кино, она для модных журналов. Обложки Vogue, Vanity Fair, The Face, британского журнала W (на его обложке она появлялась 17 раз, а на обложке британско­го издания Vogue - двадцать четыре), показы новых коллекций Gucci, Dolce-Gabbana, Louis Vuitton, Versace, Roberto Cavalli, Chanel, Missoni, Longchamp, David Yunnan, Dior, Yves Saint Laurent, Burberry, Bvlgari... В этой худень­кой девице крылось, казалось, неистощимое здоровье: бесконечные гулянки, ночная жизнь никак не сказывались на ее вечно юном лице.

В1998 году их роману с Джонни пришел конец. Вскоре Депп встретил фран­цузскую певицу и актрису Ва­нессу Паради, а Кейт впервые легла в клинику. В заявлени­ях, для прессы было сказано: лечиться от нервного исто­щения, вызванного слишком плотным рабочим графиком. Пресса истолковала это заяв­ление так: улеглась лечиться от анорексии - болезненного отказа от пищи. По части по­дозрений в диагнозе Кейт сама виновата, однажды она обмол­вилась: «Есть - это так скучно!» Редактор британского издания Cosmopolitan заявила: «Если б моя дочь выглядела такой худой, я бы сразу же оттащила ее к врачу».

Однако, по свидетельствам очевидцев, вот уж от чего, а от еды Кейт Мосс никогда не отказы­валась. Ее неоднократно замечали за поглоще­нием фаст-фуда - сэндвичей и биг-маков, ко­торые она запивала кока-колой. В лондонских пабах она заказывала самую популярную у английских лю­бителей пива закуску - жаре­ную свиную кожу в соли. Это вызывало у злобных от вечной диеты авторов модных руб­рик еще большую озлоблен­ность: надо ж, как этой стерве везет! Может есть, что хочет, а ни грамма в бедра! Не иначе как наркоманка! Вот от этого и улеглась лечиться!

Когда Кейт вышла из боль­ницы, дома ее ждал пот­рясающий подарок: новенький BMW, присланный Джонни Деппом: они перестали быть любовниками, но он остался самым преданным ее другом.

На радостях она отправи­лась обкатывать новую маши­ну, забыв погасить расставленные по всей квар­тире ароматические свечи. Огонь перекинулся на вещи, вскоре загорелась вся квартира, и по­жарным пришлось эвакуировать жильцов дома.

Имя Кейт опять попало в скандальные хро­ники, но ее это мало волновало. Она снова оку­нулась в работу и в развлечения. Новые скан­далы, новые краткосрочные романы - с голли­вудскими актерами Билли Зейном, Леонардо Ди Каприо, Марком Уолбергом, рок-музыкан­тами...

Но в 2001 - м Кейт вроде бы решила остепениться: у нее снова появился постоян­ный друг - Джефферсон Хэк, издатель модно­го журнала Dazed-Confused. А в 2002-м у них родилась дочка Лила Грейс. «В этот момент мне показалось, что у меня появился сообщ­ник, подельник по преступлению, - расска­зывала Кейт после родов. - Мне кажется, она вырастет такой же, как я, хотя внешне очень похожа на своего папу».

Счастливая Кейт уже видела себя в мечтах за­мужней дамой... Но пресса не оставляла ее в по­кое: газета Sunday Mirror опубликовала заметку о том, что на вечеринке в Барселоне Кейт нюха­ла кокаин, пока не упала в обморок. На этот раз Кейт действительно разозлилась: она тогда уже была беременна Лилой и не стала бы рисковать здоровьем будущего ребенка.

Мосс подала в суд и дело выиграла: газета принесла ей публичные извинения. А после этого опубликовала фотографию: беременная Кейт курит - не «косяк», но сигарету все-таки! - за кулисами лондонского театра, где выступал Джуд Лоу, тогдашний муж ее близкой подруги, актрисы и дизайнера Сэйди Фрост. «Они обви­нили меня в анорексии, теперь пусть упрекнут еще и в раке легких!» - саркастично парирова­ла в интервью Кейт. Но теперь уже обозлился Джефферсон Хэк, его выпады против Кейт при­вели к разрыву их отношений. Позже Хэк по­пытался было разыграть «кокаиновую карту» и отобрать дочь через суд, но то ли не очень-то хотелось, то ли карта была не такая уж козыр­ная, и попытки он быстро оставил.

А Кейт снова начала усиленно работать: съемки в Париже, Милане, Нью-Йорке - бере­менность и роды на ее фигуре никак не отрази­лись. Ну чем не повод для очередной волны зло­бы модных редакторов? «Ну сколько раз я могу повторять - я не анорексичка!» - огрызалась Кейт.

Вместо того чтобы раз и на­всегда объясниться с прессой, Кейт отказывалась от интер­вью, не улыбалась в камеры. Журналисты тем временем выискивали все новые под­робности ее «тайной жизни», гонялись за всеми, кто име­ет к ней хоть какое-то отно­шение. Няню Лилы провоци­ровали рассказать, как плохо Кейт воспитывает своего ре­бенка, но та лишь призналась, что не одобряет манеру Мосс таскать дочь за собой в коман­дировки. Кто-то написал за­метку, как Кейт взяла в баре рюмку водки.

А кто-то видел, как Мосс ку­пила целую бутылку в супер­маркете - и не важно, в пода­рок или себе. Факт остается фактом: прикоснулась-таки к бутылке! От ночной жизни и развлечений отказывать­ся не собирается, а на лице и фигуре по-прежнему ника­ких следов... Короткий роман с актером Дэниелом Крейгом в 2004-м прошел почти неза­меченным. А в январе 2005-го, на вечеринке по случаю своего тридцать перво­го дня рождения, Кейт познакомилась с музы­кантом и поэтом Питом Доэрти.

Пит был моложе ее на пять лет, но к этому времени имел уже прочную и скандаль­ную славу. Прекрасный поэт, он получил блес­тящее образование, после школы перебрался из провинциального городка, где жил с роди­телями и тремя сестрами, в Лондон, к бабуш­ке. Там он поступил в университет и устроился работать на кладбище - гравировать надписи на памятниках. Эта работа его полностью ус­траивала - он целыми днями просиживал на надгробьях и писал стихи. После первого кур­са Пит бросил учебу и перебрался жить к старо­му приятелю: они решили создать рок-группу. И создали. Группа называлась The Libertines - «Распутники».

В 2002-м «Распутники» выпустили свой первый альбом, который расхвалили критики, а Доэрти стал «новой надеждой» рока. Надежды он оправдывал полностью - особенно для тех, кто видел суть рок-движе­ния в «сексе, наркотиках и рок-н-ролле». Вскоре The Libertines попро­сили Доэрти покинуть группу - они уже не могли терпеть его безумные выходки, но пообещали «взять об­ратно», как только он перестанет принимать наркотики. Без Доэр­ти «Распутники» продержались не­долго, а он собрал новую группу Babyshambles, которой - памятуя о несомненном таланте Доэрти - все прочили большое будущее. Но по­пулярная пресса чаще все-таки пи­сала о его хулиганствах и арестах, чем о его творчестве. Поэтому, уз­нав о том, что между Кейт и Питом «вспыхнула искра», верная подруга Мосс Сэйди Фрост кинулась увеще­вать: зачем тебе этот урод, этот су­масшедший «торчок»? Но Кейт не внимала - она даже на какое-то вре­мя рассорилась с Сэйди.

Влюбленная парочка посели­лась в доме Кейт. Она познакомила Пита с родителями: «Он такой та­лантливый, такой хороший!» - гово­рила Кейт. Ну, может, и талантливый, сказала Линда Мосс, но вот что хороший - в этом я сомневаюсь. И Кейт в какой уж раз «на­всегда» поругалась с матерью.

Это было похоже на одержимость: из-за нар­котиков Доэрти срывал гастроли, а Кейт, для которой работа всегда была на первом мес­те, отменяла съемки. Они повсюду появлялись вместе. Мосс, словно мать-наседка, следила, с кем он встречается, записывала его к разным врачам, заставляла ложиться в клиники. Но ле­чить его принудительно получалось не очень: он сопротивлялся, обзывал ее «дурой», «надсмотр­щицей», даже распускал руки - Кейт неоднократ­но приходилось скрывать синяки темными очка­ми. Папарацци не упускали такие моменты.

Настоящий праздник у «желтой прессы» на­ступил 15 сентября 2005 года: лондонская га­зета Daily Mirror вышла с обложкой, на которой была изображена Кейт Мосс, употребляющая кокаин. Внутри - еще куча снимков и инфор­мация о том, что во время записи очередного диска Babyshambles Кейт Мосс приняла в сту­дии пять «дорожек» - и это за сорок минут! Фо­тографии продал газете за 150 тысяч фунтов стерлингов уволенный Питом Доэрти менеджер Джеймс Маллорд. Он, как выяснилось позже, сделал еще и видеозапись.

Перепуганная Кейт тут же покинула Брита­нию и отправилась в США. Вдогонку ей летели радостные публикации - мол, говорили же мы, что она наркоманка!

Уже 20 сентября от услуг Мосс в своей рекламной кампании отказалась шведская сеть Н-М - Кейт должна была стать лицом ее новой линии одежды. Затем представители Chanel объявили, что не намерены продлевать исте­кающий в октябре контракт с Мосс. Компания Burberry также разорвала договор с ней. Кейт выступила с обращением, в кото­ром, хотя и не признавала обвинения в регу­лярном употреблении наркотиков, извинялась перед всеми, кого она «подвела»: «Мое поведе­ние дурно отразилось на моей семье, друзьях, коллегах... Я сама во всем виновата, и, чтобы вновь завоевать доверие, мне предстоит прой­ти длинный и трудный путь».

Но были и те, кто не собирался отрекаться от Кейт. Она продолжала участвовать в реклам­ных кампаниях Dior, ноябрьский номер журна­ла W вышел с ее фотографией на обложке, а ди­зайнер Александр Маккуин появился на пока­зе собственной коллекции в майке с надписью: «Мы любим тебя, Кейт». Журнал Vogue поста­вил ее во главе своего ежегодного списка «самых стильных женщин» - Пит Доэрти занял в списке «самых стильных мужчин» второе место.

Чувствуя себя виноватым, Доэрти запи­сался все-таки в реабилитационную клини­ку, но, выйдя, вернулся к старым привычкам. Кейт тогда впервые серьезно с ним порвала. Доэрти, не смущаясь, объяснил это как сумел: «Это потому, что я не мог осыпать ее бриллиан­тами, да и член у меня слишком маленький». Отец Кейт, Питер Мосс, тоже дал пространное интервью на тему: «Я всегда подозревал, что она наркоманка».

Ее предали многие близкие люди, кому она до­веряла. Не в состоянии справиться с отчаянием, Кейт легла в клинику, где незадолго до этого ле­чился Доэрти - реабилитационный центр «Мидоуз» в штате Аризона, который специализируется не только на лечении наркомании и алкоголиз­ма, но и разного рода нервных расстройств.

В январе 2006 года полиция Лондона изда­ла предписание: Мосс должна явиться для до­проса. И Кейт вернулась в Лондон. Газета Daily Mirror обрадовалась: вот теперь Мосс непре­менно арестуют! Однако полиция не выдвинула никаких обвинений - фотографии пред­полагаемого употребления наркотиков к рас­смотрению британскими судами не принима­ются. Но даже по ним неясно, наркотики ли принимает Кейт Мосс или просто дурачится и нюхает, к примеру, детскую присыпку. В ию­не 2006-го дело закрыли. Но восстановить ре­путацию было куда сложнее, чем юридичес­кую справедливость.

Первыми на защиту Мосс встали ее друзья. Среди них - Сэйди Фрост и Наоми Кэмпбелл, музыканты Элтон Джон, Марианна Фэйтфул, Джонни Кэш, в клипах которых она снималась. Хотя многие из окружения Кейт сами не отличались высотой моральных прин­ципов, поэтому доверия заслуживали мало. Назвавший травлю Кейт «позором Британии» Джонни Депп - как-никак, «лицо заинтере­сованное», ее бывший любовник, теперь же - близкий друг. Чего другого от него ожидать? Но Мосс поддержали люди, казалось бы, достаточно от нее далекие. Нич­то не связывало ее с Катрин Денев и Шэрон Стоун, неожи­данно высказавшимися в ее поддержку.

Спустя год после скандала в прессе заговорили о «триум­фальном возвращении Кейт Мосс»: теперь в ее активе было 18 контрактов с крупнейши­ми модельными домами мира, Британская ассоциация ди­зайнеров назвала ее «моде­лью года», журнал Forbes под­считал, что после той истории Мосс заработала больше, чем до нее. Если в 2004-2005 го­дах ее доход составлял 5 мил­лионов долларов, то через год она получала уже 8 милли­онов долларов. Это дало повод ревнителям моральных устоев в очередной раз посокрушаться о чудовищном паде­нии нравов, а художнику Люсьену Фрейду (внуку Зигмунда Фрейда) продать портрет об­наженной Кейт Мосс на аук­ционе Christie's за 7,2 милли­она долларов.

В мае 2007-го британская сеть магазинов Topshop вы­пустила в продажу линию одежды, дизайнером которой была сама Кейт Мосс. И хотя модные критики заявляли, что «Мосс просто скопирова­ла вещи из своего гардероба», за ее модели проголосовали сами покупатели: в магазинах далее вынуждены были вы­весить объявление: «Больше пяти предметов в одни руки не отпускается».

Вопреки всем советам и предупреждениям дру­зей Кейт вернулась к Доэрти. В апреле 2007-го Пит пря­мо на концерте в присутс­твии Кейт объявил, что они помолвлены и летом непременно поженятся. Они оба даже сели на специальную витаминно-протеиновую диету, чтобы завести ребен­ка. Правда, стоило Кейт уехать на съемки, как Пит с «этой дурацкой чечевицы» слезал и пе­реключался на фаст-фуд. Но в июле они вновь расстались: Доэрти изменил ей с начинающей моделью из Южной Африки.

Рассвирепевшая Кейт выкинула все его вещи из своего дома, поменяла замки, и Доэр­ти пришлось вернуться в свою жалкую муни­ципальную квартирку: грузчиков с фургоном опять же вызвала и оплатила сама Кейт. Доэрти дал интервью, в котором обозвал ее «старой кошелкой», но при этом заявлял, что лю­бит, и умолял вернуться.

Кейт не вернулась. Она снова не желала хоть как-то комментировать их отноше­ния и разрыв. Ее адвокаты сообщили, что она отказыва­ется - в его пользу - от своих процентов с трансляций и из­дания песен, которые запи­сала вместе с Доэрти. Всего этих песен четыре, и они за­нимали первые места в бри­танских хит-парадах, но «Питу деньги нужнее», - ска­зала тогда Кейт. А еще она - снова через адвокатов - пред­ложила оплатить Доэрти оче­редной курс лечения и новый антигероиновый имплант, уже пятый по счету.

Сейчас она встречает­ся с музыкантом Джейми Хинсом из британской группы The Kills - убежден­ным вегетарианцем и столь же убежденным противни­ком «модного пипла»: «Этот гламурный мир - абсолют­но кретинский, и я стараюсь держаться от него подаль­ше. Но Кейт я люблю», - при­знается в интервью Джейми. Однако вряд ли этой де­вушке удастся изменить этот гламурный мир и избавить­ся от его столь навязчивого внимания: сов­сем недавно, например, парочку Мосс-Хинс назвали «самыми сексуальными вегетариан­цами мира»... Зато получится изменить собс­твенное отношение к миру. «Раньше мне час­то казалось, что я слишком быстро живу, - го­ворит теперь Кейт. - Я путешествовала, носи­лась, как сумасшедшая, не имея способности остановиться. Сейчас все приобрело другой оттенок. Именно произошедшее со мной поз­волило мне иначе взглянуть на мою жизнь, карьеру, друзей, родственников. В общем, как говорится, худа без добра не бывает».