Выпускник Государственной Текстильной Академии - Денис Симачёв, обувщик по специальности.

В начале апреля 1999 года участвовал в конкурсе молодых модельеров, проходящем во время московской международной специализированной выставки обуви МосШуз , и занял 1 место в номинации Авангард .

В том же году работа Дениса привлекла вниманию жюри на Национальном конкурсе молодых модельеров, прошедшем в середине мая в стенах Текстильной академии им. А.Н. Косыгина Мода и дизайн в рамках Российской научно - социальной программы Шаг в будущее .

В 1999 году он стал победителем и национального финала международного конкурса Smirnoff International Fashion Awards, проходящего под девизом Виртуальная природа .

Денис Симачёв представил на него коллекцию Квазибудущая вечность , которую увидели не только в Москве, но и в Гонконге на заключительном этапе конкурса.

Осенью 2001 года на очередной неделе прет-а-порте Fusion Week Денис Симачев представил свою первую женскую коллекцию, которая с весны 2002 года также продается в московском бутике Le Form.

Сенсацией Недели мужской моды в 2003 году стала коллекция «Война. Мама и папа».

- Вы третий раз успешно выставляетесь на Неделе мужской моды в Париже. Как было в первый раз?

- Буквально так: сидел в мастерской и думал, что вот хорошо бы в Париже показаться. И через знакомых стал искать людей, которые могли бы организовать это дело. Они предложили сначала показаться в show room, что даже важнее, чем сам показ. Потом за меня взялось парижское агентство, и я получил приглашение выступать уже на Неделе моды.

- Звучит, как сказка.

- На самом деле у них тут все ужасно коррумпировано и больше, чем в России, держится на личных отношениях. Не имей сто рублей, а имей сто друзей – это скорее французская, чем русская пословица. Но мне теперь деваться некуда: одно неучастие является показателем того, что твоя торговая марка в их мире не существует. Профессионалы начинают о тебе размышлять после четвертой коллекции, а серьезные предложения поступают только после десятой. До этого все держится на инвестициях в будущее – как в моем случае. Пока друзья помогают: одни везут мои модели в личном багаже, другие нашли дешевый отель, в Питере ребята бесплатно записали мне музыку.

- Тем не менее марка Denis Simachev успешно продается в России и в Европе. Как вам это удалось?

- Прежде всего надо быть удачливым человеком. В моем случае это еще и команда. Я чувствую себя только режиссером, правильно расставляющим по местам нужных людей. Мы работаем в бешеном темпе, делая коллекцию из четырехсот единиц за два месяца. В России без фанатизма и крупного везения, когда все сыплется на тебя со всех сторон, ни о какой торговой марке, а тем более деньгах не может быть и речи. Ну и надо разбираться в маркетинге: что, сколько и куда дать на продажу, учитывая социальную ситуацию. Я стараюсь переложить эти заботы на моего директора, чтобы заниматься только творческими вопросами.

- Кто продвигает вашу марку на Западе?

- Да никто не продвигает - если марка продается, значит, она успешна. Сейчас Denis Simachev продается в девяти магазинах – кроме Москвы и Питера это Франция, Италия и Япония. На Западе показатель правильного направления – японцы. За них тут многие дома мод бьются просто насмерть, потому что они реально вкладывают деньги, в отличие от европейских агентов, которые, извините, вконец зажрались и без конца твердят о скидках, купив всего пару вещей.

- Организаторы российских недель моды твердят, что развитию модного бизнеса способствуют показы. Это действительно работает?

- Абсолютно нет – заходить надо не со стороны шоу, а со стороны конкретного потребителя: для кого, для чего плюс производство, магазины, ткани, рынок. В России же индустрии модного бизнеса просто нет и соответственно нет людей, которые бы вкладывали деньги в дизайнеров и развивали бы торговые дома. Все держится на самом дизайнере, его команде и их везении. Лет через пять, может, появятся специальные банки, которые займутся инвестициями в дизайнеров, потому что во всем мире это прибыльное дело: через десять лет вложенные деньги отбиваются полностью. У нас эта схема пока не работает - никому в голову не придет вкладывать деньги в то, чего нет. Со стороны дизайнеров тоже полный абсурд: многие из наших считают, что сначала надо сделать haute couture, а после этого все остальное. На Западе же все наоборот: коллекция haute couture – это PR твоей реально продаваемой коллекции pret-a-porter.

- Вы не участвуете в российских показах – копите силы для Парижа?

- Я бы хотел принимать в них участие, но не получается. Я близко знаю всех – и дизайнеров, и организаторов, знаю, как тяжело у нас пробить любое модное мероприятие. И меня жутко раздражает, что я тут один в Париже русский, потому что у нас полно талантливых ребят. Но, чтобы выдержать нашу реальность, надо быть железобетонным. Взять хотя бы ткани, которые ты буквально вчера держал в руках, а они вдруг куда-то исчезают. И так во всем. Это Россия, и никуда от этого не деться. У нас надо переть, как танк. Я поэтому даже пошел преподавать в Академию легкой промышленности – очень хочется узнать молодых дизайнеров, которые смогут совершить переворот в мире. Хочется их поддержать, помочь, предостеречь от ошибок работы на Западе, с байерами, например. Я знаю многих своих сверстников, которые просто сломались на этих тонкостях. Быть тут одному обидно и тяжело. А моя мечта, чтобы от России выступила команда из пяти-шести человек. Хотя французы такого не допустят – русских они боятся.

- Чего им бояться - с их-то традициями и организацией бизнеса?

- При полном отсутствии денег у нас высокий уровень образования и огромная одухотворенность. И на этом фоне французы не могут не видеть свою ущербность. Я тут посмотрел на их среднее образование – просто загадка, как они вообще работают с модой. И тем не менее имеют перспективы, а уж болеют за своих - позавидуешь.

- Чтобы коллекция продавалась, нужно шить из материалов высокого качества. Вы используете отечественные или заграничные ткани?

- Французские только отчасти, а больше наши, причем я работаю на компромиссе между очень дорогими тканями и очень дешевыми. Это лен, хлопок, драп - очень качественное сырье, которое западные дизайнеры от нас вывозят, отшивают коллекции, а потом у нас же продают за бешеные деньги. Обувь, которую я делаю, тоже из нашей кожи, обработанной по ручной технологии сороковых годов, - она непромокаемая, носится долго. Хотя мастеров, владеющих этими секретами, у нас в Москве человек пять, остальные давно умерли.

- Ваши прежние коллекции - «СССР» и «Президент Путин» - имели здесь огромный успех. Вы не хотели бы развивать «западное» направление, скажем, остаться работать в Европе?

- Для меня это было бы наказанием – настолько здесь все стерильно и бездуховно. С другой стороны, меня просто удручает шквал информации, включая рекламу, которая ни на минуту не дает тебе расслабиться, а это прямая опасность утратить индивидуальность. Например, я смотрю только те коллекции, которые уже вышли, обнародованы, что ли. Хочешь ты или нет, но чужие идеи оседают в голове, и ты можешь повториться. С другой стороны, надо быть в курсе последних событий, чтобы не оказаться в положении человека, в тиши изобретающего велосипед. Поэтому я стараюсь смотреть на людей, которые ходят по улицам, и понять, о чем они думаю, мечтают, чего хотят. Нынешняя коллекция создавалась конкретно для наших людей, и я даже хочу попытаться выдернуть свои модели из той кутерьмы, которая закрутится вокруг них после показа, чтобы в феврале показать их в России.