ШВЕЙНОЕ АТЕЛЬЕ CHANEL, УЛИЦА КАМБОН, 25 МАЯ

Чтобы попасть в ателье, где шьют коллекции haute couture, надо пройти через бутик и подняться по узкой лестнице на третий этаж. Вывески на двери нет - сюда заходят только те, кто работает на Дом Chanel. Улица Камбон, расположенная позади Вандомской площади, - знаковый адрес для марки. Коко Шанель открыла тут свой первый бутик, в этом же доме находилась квартира, где она принимала бесконечное число друзей, но никогда не ночевала - для этого у нее был всегда зарезервирован номер с соседнем «Ритце».Тут же она устроила свои ателье - чтобы далеко не ходить на работу. Все сохранено и выглядит в точности так, как это было при великой королеве моды, только в офисе Chanel теперь сидит Карл Лагерфельд.

Нас встречает мадам Жаклин, директор швейных ателье haute couture. Ее фамилии никто не знает (или уже забыли): по традиции дома директоров всех ателье называют по имени. «Моя фамилия никому не нужна, - смеется Жаклин. - Я глаза и руки Лагерфельда - вот кто я». Они работают вместе уже 15 лет, и понимают друг друга без слов. Мадам Жаклин показывает эскизы готовящейся коллекции haute couture, нарисованные Лагерфельдом. В этом году их рекордно много - 64. Жаклин не зря назвала себя «глазами» дизайнера, за долгие годы совместной работы она научилась смотреть на вещи его глазами. Жаклин мгновенно понимает замысел, считывает всю «зашифрованную» информацию и - тут вступают «руки Лагерфельда» - делает выкройку.

Первый, пробный экземпляр шьется из обычного холста. «Карл уже заходил к нам и отсмотрел все модели, - рассказывает Жаклин. - Иногда он меняет свой замысел или поправляет меня, если я где-то ошиблась. Для Жаклин эскизы дизайнера служат четким руководством: такая штриховка обозначает органзу, такая - бархат, третья - шелк. Сейчас как раз момент выбора материала: столы завалены образцами различных тканей. Черный, серый, серебристый - коллекция обещает быть строгой.

«Строгая, но роскошная, - поправляет Жаклин. - Тема этой коллекции - концертный орган.Карл мне принес даже фотографию, чтобы я вдохновлялась. Так что будет множество трубок, складок и драпировок». Напоследок мы выбираем модель, за чьей судьбой будем следить. Это элегантный костюм из присборенной атласной юбки и сложного пиджака из органзы. Ничего этого пока нет - но описание Жаклин звучит впечатляюще.

АТЕЛЬЕ LEMARIE, ФОБУР СЕН ЛЕНИ, 15 ИЮНЯ

Plumassie - тому, чем занимается это ателье, - в русском языке нет даже адекватного перевода. Ясно одно - тут имеют дело с перьями. «Это так экзотично! - говорю я директору ателье Элизабет. «Да, эта профессия почти исчезла, - соглашается она. - В 1900 году в Париже было триста перьевых мастерских, к 1960-м их осталось пятьдесят, а сейчас мы единственные в своем роде». Ателье Lemarie уже несколько лет принадлежит Chanel.

Его прежний владелец Андре Лемарье волновался за судьбу своего редкого и все менее востребованного бизнеса, а в лице Chanel нашел надежного «наследника». Подобным образом компания спасла от исчезновения еще несколько старинных мастерских: Desrues (фурнитура и украшения), Lesage (кружева), Michel (шляпы), Goossens (ювелирные украшения) и Guillet (искусственные цветы и вышивка). «Мы совершенно независимы, - говорит Элизабет, - но благодаря Chanel у нас есть уверенность в завтрашнем дне. У нее для нас всегда работа найдется».

И правда, перья есть во всякой коллекции haute couture. Элизабет показывает «золотой запас» ателье - комнаты, битком забитые легчайшими коробками с перьями: «У нас до сих пор остались запасы перьев птиц, которые исчезли или находятся сейчас под запретом».

Поиском и отбором перьев занимается единственный мужчина Lemarie. Всю остальную работу выполняют 30 женщин. У одной из них мы находим рукава от нашего пиджака. Я поражаюсь тому, как цвет перьев совпадает с цветом пайеток. Они даже блестят одинаково! Оказывается, вплести перья в ткань - это дело десятое, главное - найти подходящее перо. Жаклин отправляет в Lemarie образцы тканей, и здешние мастерицы часами отсматривают запасы, чтобы найти подходящее по цвету и фактуре.

В соседней комнате на столах лежат кусочки тончайшего щелка, и девушки еле заметными движениями пальцев сворачивают их в трубочки. Свернутый в рулон шелк подклеивается и разглаживается паром. «Сигаретки» разной длины и толщины уже заполнили все свободные поверхности, а они все крутят и крутят. «На самом деле мы работаем не только с перьями, - объясняет Элизабет. - Вторая наша специализация - сложные украшения из ткани. Наши девушки не умеют шить, но если надо скрутить фантастический цветок или сделать сложное жабо, это они запросто. Для коллекции, посвященной органу, мы делаем трубы».

Наш пиджак - не самая показательная модель, на него пойдет всего пара десятков. Девушки показывают эскиз платья, для которого нужно свернуть 950 труб. Придется работать даже в выходные. В третьей комнате вот уже почти 50 лет делаются исключительно камелии. Символ Chanel, нежный и строгий цветок, собранный из подкрахмаленных и завитых лепестков, родился именно в Lemarie. За время своего существования в Chanel камелия была атласной, твидовой, меховой, пластиковой и даже картонной.

ШВЕЙНОЕ АТЕЛЬЕ CHANEL, УЛИЦА КАМБОН, 27 ИЮНЯ

В первый момент я думаю, что ошиблась дверью. Ателье бывшее таким спокойным и тихим месяц назад, превратилось в муравейник, отлично организованный, кипучий. За столами склонились несколько десятков сосредоточенно работающих женщин. Время от времени они обмениваются деталями выкроек, безошибочно извлекают какие-то кусочки из груд ткани, присаживаются за одну из нескольких машин (основная работа тут явно ручная), советуются с Жаклин и сверяются с эскизами.

Полуголые манекенщицы, не смущаясь посторонних, бегают между столами и терпеливо примеряют все, что на них надевают. «Сейчас самая горячая пора, - быстро объясняет она. - Обычно в ателье работают пятьдесят восемь человек, но они шьют в основном для клиентов, а на коллекцию мы набираем еще и временных работников. В этот раз наняли аж 34 швеи, очень большая коллекция». Мы разыскиваем детали нашего костюма. Юбку примеряет одна из девушек, трубы еще не приехали из Lemarie; сверкающие, как рыбья чешуя, детали с пайетками обнаруживаются в руках одной из мастериц - она как раз собирается сшить их с рукавами.

Только в этом ателье на каждую модель тратится больше 120 часов - и это лишь раскрой и пошив. Коллекция готовится в авральных условиях, примерно за полтора месяца, но на частный заказ уходит времени больше, около трех месяцев. «Успеете закончить вовремя?» - спрашиваю я портних. Сейчас пятница, показ во вторник, на взгляд постороннего - работа в самом разгаре.

БУТИК CHANEL, УЛИЦА КАМБОН, 30 ИЮНЯ

И ведь успели! В понедельник, накануне показа, все 64 модели готовы. Одну за другой их спускают из ателье на первый этаж, где ждут манекенщицы. Я не сразу узнаю наш костюм. Собранные вместе, детали наконец-то обрели заложенный в них смысл. Шелковые трубочки на воротнике перекликаются со складками, заложенными на поясе, и действительно напоминают об органных трубах.

GRAND PALAIS, 1 ИЮЛЯ

Большой дворец уже полон, но люди всё прибывают. На приглашениях нарисованы трубы органа - точно такие же, только в тысячи раз больше, выросли в центре зала. Несколько минут томительного ожидания, и гул голосов перекрывает музыка. Манекенщицы появляются из труб, делают круг и исчезают. Модели сменяют одна другую, и я едва успеваю заметить наш костюм. Как обычно, показ заканчивается так быстро, что не успеваешь ничего осознать. Официанты начинают разносить шампанское. Можно выпить за счастливый финал? «Что вы! - вздыхают мадам Жаклин и ее коллеги, - с завтрашнего дня начнем заказы принимать. А вот сегодня - отдых»